Главная-Книга-Часть 3-2006 год, «Лебедь белая»

Книга «Судьба по имени Ариэль»

2006 год, «Лебедь белая»

 Начну с того, что, получив весь тираж в 1000 экземпляров, напечатанный в Питере, от радости стал буквально «сорить» книгами. Мне казалось — вот она, «птица — счастья»!

     Думал, стоит подарить заветный экземпляр какому-нибудь важному лицу, как тут же откроются двери в мир удач... .Так получали книги телепродюссеры, радио редакторы, даже просто поклонники, заявившие о себе в письмах о любви к «Ариэлю». И почти всегда мне
неудобно было брать деньги за этот товар. Конечно, предложить купить книги, например,
Иосифу Кобзону, Алле Пугачёвой, многим коллегам, известным музыкантам, было бы верхом неприличия. Так разошёлся половинный тираж. Кто-то посоветовал попробовать отдать книги в киоски или в крупные книжные магазины. Но выручка не составляла бы большой цены, так как за концерты я получал в разы больше и не видел в этом бизнеса. Кстати, книг 20 всё-таки отдал в центральный магазин на Тверской в Москве. Цена была что-то около 900 рублей и разошлась мигом. Но что-то мне подсказывало: не надо увлекаться продажей, оставшийся тираж ещё будет нужен в будущем.

     Главным событием 2006 года я считаю создание автономной некоммерческой организации «Группа Ариэль Валерия Ярушина». На это меня сподвинули действия моих бывших коллег, живущих в Челябинске. В середине книги я подробно описывал наш конфликт — борьбу за название. К тому году я юридически проигрывал челябинскому составу, не имея права называть себя даже «экс-Ариэлем». Кто и что только не советовали мне! Один из этих советов мог поставить точку в этом вопросе — настолько убедительным, и даже смешным, был способ вернуть себе легендарный бренд. «Что ты бодаешься с ними! - поучал мой друг, - Ты же знаешь, слово «Ариэль» - это и имя собственное. Что, тебе жалко трёхсот рублей? Сходи в паспортный стол: ну был ты Валерием Ярушиным, станешь Ариэлем Ярушиным... А в афише напиши — сверху «Ариэль», снизу Ярушин и всё...» 
Но мне не хотелось действовать таким уж простым и меркантильным способом. Случай представился. Состоялся звонок от одного предпринимателя, с просьбой дать концерт на дне рождения промышленного синдиката «Ариэль»... . Я тут же согласился и на просился на приём. Оказывается подобное предприятие существует давно, а его руководство — мои поклонники. Состоялось дружеское чаепитие в ресторане «Кавказская пленница» (тоже знаковое событие), на котором и порешили — взять под крыло мою организацию. После этого я получил рыжую печать Роспатента на 5 лет. Ситуация поменялась с точностью до «наоборот»! Теперь формально челябинский «Ариэль» не имел права выступать под этим брендом. Но в том-то и дело, что таких шагов запрета я предпринимать и не собирался. Просто новая организация явилась щитом против нападок на мою личность со стороны бывших музыкантов.

     Появилось рабочее настроение, и я приступил к своему новому сольному альбому «Неформатные песни». Работая, заметил главную особенность, отличие от прошлого: над моей душой никто не стоял... ни худсовет, ни музыканты золотого состава, которые ревностно относились к моим любым нововведениям, ни телережиссёры, которым во чтобы то ни стало был нужен «его величество — ФОРМАТ»! Писал песни, которые мне нравились самому... . Наверно, это и есть свобода художника. Побывав в гостях у земляка-поэта Константина Скворцова, обнаружил стихи, которые во время прочтения в голове превратились в мелодию! Так родилась одна из лучших моих песен последнего периода «Лебедь белая»:

                    По заснеженному по лесу,

                    Где деревья ниже пояса, 


                    В небо тёплое, как мать

                    Вылетает лебедь белая,

                    Вылетает лебедь белая

                    Землю крыльями обнять.

                    Видит — в поле чистом лебеди,

                    Нелюдимые, как нелюди,

                    Просо спелое клюют.

                    Опустили шеи длинные,

                    Словно братья горделивые -

                    Там, внизу нашли приют.

                    Круг прощальный в небе делая,

                    Опустилась лебедь белая,

                    Подошла, как подплыла...


                    Видит: братья окаянные,

                    Неживые, деревянные,

                    Краской мазаны крыла!...


                    Нарисованые лебеди!

                    Ах, охотники — вы нелюди!


                    Что ж, стреляйте, я стерплю!


                    Взмыла с криком лебедь белая,


                    Круг прощальный в небе делая,


                    И упала на стерню,

                    И упала на стерню!

                    А на поле просяном

                    Бьёт копытом чёрный лом.


                    Ох... никак!...


                    Яму роют, яму...,


                    Три охотника... .


                    По заснеженному по лесу,


                    Где деревья ниже пояса, 


                    В тёплом небушке, как мать


                    Не летает лебедь белая,


                    Не летает лебедь белая,

                    Землю некому обнять!...

                                                   Константин Скворцов

     Забегая вперёд, скажу: эту песню к моменту написания этих заметок поют несколько молодых солистов в России и Казахстане. Для меня — это «тёплое» известие!

     В августе опять Ливерпуль! Алёна вновь удивила. Её уже знают завсегдатаи. Опять знакомые улицы, тропинки. Всё это для меня своеобразный ритуал посещения: опять иду в музей любоваться своей табличкой «Бульвар Джона Леннона», Челябинск — надпись на двух языках. А дома, на Урале уже и забыли про него. Будем надеяться, пока. Жаль... .

     Неожиданный звонок из Латвии! С акцентом звонит один из организаторов фестиваля «Янтарь Лиепаи». Затаив дыхание, получаю приглашение посетить Лиепаю летом на тридцатилетнем юбилее конкурса! От России — я один! Срочно связался с питерским другом Феликсом Харитоновым. У него квартира в Латвии, оставшаяся от умерших родителей. Поехали на его машине. Надо ли описывать чувства, которые возникли у меня, подходя к знаменитой площадке «Пут вейни», где 34 года назад я стоял с подсолнухами и призами за первое место! Встретился с русскоязычными музыкантами, другом тех лет Юрием Бабенко, который посетовал — по сравнению с тем периодом стало хуже! Не только русским, проживающим в Латвии, но и самим латышам. Говорили: «Жили с русскими интересней и веселей. Даже мордобития на танцах были забавой... А сейчас скучно»..

     Днём на концерте исполнил 2 песни на латышском «Взморье» и «Река несла дубок». Причём, удивительно — когда пою на английском, иногда с трудом вспоминаю тексты. А тут, пел чётко, как говорили сами местные, почти без акцента и без бумажки! Настолько эти песни врезались мне в память тогда, в 1972-м!

     Вечером обещали приезд самого Паулса! Вот тут забилось моё сердечко, когда это случилось! Схватив свою книгу, побежал на репетицию и после неё встал за заграждением и, видя, как тот собирает ноты на рояле, крикнул: «Раймонд Вольдемарович!» Паулс, видимо, подумав, что это очередной поклонник, в ответ что-то пробормотал по-латышски, потом посмотрел внимательно и удивлённо крикнул: «Валерий!» После объятий я вручил ему книгу, сказав, что там я вспоминаю Латвию с большой любовью. Вдруг, откуда ни возьмись, появляется знакомое лицо Линнардс Муциньш. Боже мой! Если вы в моих заметках вернётесь в 1972 год, прочтёте, что он явился отцом нашего успеха, допустив «Ариэль» до конкурса! Надо ли говорить, что я просто «летал» в эйфории! Так вторая книга досталась Линнардсу.